Бельск: история.

История села Бельск и моих предков, поселившихся здесь началась аж 30 тысяч лет назад до нашей эры… Конечно, это шутка. Я про своих предков. Бельск о них узнал сравнительно недавно, приблизительно полтора века назад. А вот история самого села действительно началась в эру динозавров.

В 1967, 1977, 1980, 1986-1987-х годах в Бельске экспедицией сотрудников лаборатории палеоэктологии Иркутского государственного университета проводились  археологические изыскания.

Работами руководили научные сотрудники  И.Л. Лежненко, Н.Е. Бердникова, Е.М. Инешин. В результате этой работы здесь в Бельске были обнаружены признаки, свидетельствующие о наличие жизнедеятельности человека еще во времена каменного века —  времен палеолита, неолита и мезолита. Да,  даже если это всего лишь неолит, то это аж 7000 лет до н.э! А вообще возраст Бельских находок определяют 10 и 30 тысяч лет до н.э.!

Самая знаменитая находка на берегах Белой – это знаменитая Мальтийская находка – погребение ребенка, редкие уникальные предметы. Другие находки менее значимы, но, тем не менее каждый из них памятник не только самому Бельску, но и всему человечеству.

«Около заброшенной деревни Каштак, на правом берегу безымянного ручья, впадающего в речку Еловку, у старых каменноугольных шахт на частично распаханной поверхности террасовидного уступа были собраны обработанные кварцитовые гальки, кварцитовые и кремниевые отщепы, кремниевые желваки, одноплощадочный монофронтальный нуклеус. Находки залегали в слое краснобурого суглинка и в кровле белого лессовидного суглинка на глубине 0,4-0,55 м от дневной поверхности». Речь в данном случае идет об орудиях труда людей каменного века».

Вблизи с найденным «подъёмным материалом» была обнаружена стоянка древнего человека. Она располагалась приблизительно в том месте, где в Бельске расположен паром, на другом берегу. В толще рыхлых отложений там нашли концевой скребок на кремниевой пластине и другие каменные орудия первобытного человека.

Все эти сложные описания значат, что археологами тут был найден т.н. «подъемный материал» или останки стоянки древнего человека, каменные предметы со следами обработки и наскальные рисунки.

Сложно предположить, как выглядели эти места в то время, насколько изменился ландшафт. Может быть, в те века здесь вообще росли пальмы? Возможно, что та самая Белая река была и тогда, может быть она и помнит, кто и как тут жил, ведь люди во все времена стремились селиться поближе к воде. Но река вряд ли когда-то заговорит и о том, что здесь было много веков назад мы, наверное, никогда не узнаем.

Главное, этот факт может быть свидетельством тому, что эти места были благодатными и в то время, когда на месте Бельска возникла первая стоянка древнего человека.

 

 

17 век

После древних людей каменного века, не смогли мимо этих мест пройти и завоеватели Сибири – донские казаки. Это произошло уже в XVII веке, когда русские в массовом порядке осваивали  Предбайкалье. До того как проложили железную дорогу, здесь проходили торговые пути из Монголии.

Гигантская по размерам территория края, равная совокупности территорий многих европейских государств, заселялась в основном по рекам посредством строительства разбросанных на значительном удалении друг от друга небольших деревень-малодворок (заимок), насчитывавших в своем составе от одного до десяти дворов. Были деревни однодворки, двудворки, а далее малодворки.

В общем-то, сама история возникновения села неразрывно связана с историей возникновения всей Иркутской губернии и многие факты их ранних и более поздних хроник совпадают. Но, тем не менее, попробую рассказать именно о Бельске, хотя отсылок к Иркутской губернии, да и Сибири вообще мне все равно вряд ли удастся избежать

Не прошло и четырех лет после основания Бельска, как вокруг него возникло поселение «гулящего человека» (то есть свободного от службы и тягла) Федора Вологжанина с новопришлыми крестьянами. Земля вокруг была удобна для пахоты, сенокоса, выпаса скота. Река давала в изобилии рыбу, тайга — зверя, ягоду, грибы и материал для построек. В результате Бельск в скором времени стал значительным поселением.

Места здесь действительно очень хорошие, красивые, и богатые природными ресурсами. Для меня вообще немного странно, как так получилось, что на территории от Урала до Дальнего Востока не образовалось отдельного сильного государства. Хотя, всему есть свое объяснение.

Не малую роль здесь сыграла знаменитая Золотая Орда, которая просто не дала бы обосноваться на этих землях кому бы-то ни было. Те же соседние буряты очень долго были кочевым народом, и кочевать прекратили, только когда Золотая Орда канула в Лету. Хотя кочевая жизнь объяснялась переходом с одного пастбища на другое, но монголы до сих пор кочуют, а буряты вот осели. Но здесь это к разговору не относится.

Да и вообще, что там говорить, освоение Сибири дело не из лёгких. Сибирь же была отвоевана у татаро-монголов еще во времена Ивана Грозного. Но переселение в эти земли русских в то время было делом вообще маловероятным. Только представить на какой героический подвиг отваживались эти переселенцы и завоеватели. Ведь чтобы преодолеть это неимоверное расстояние из центральной России сюда в Сибирь требовалось, бог знает, сколько времени. А если еще вспомнить про суровые сибирские зимы? Медведей и волков тоже никто не отменял.

Так что раньше 17 века говорить о том, чтобы здесь могли селиться славяне не приходится. Скорее можно было бы ожидать расселения потомков Золотой Орды в этих местах, но и они тут тоже не поселились. Поэтому то и возникла та история, которая и должна была произойти.

В 1654 году енисейский воевода Афансаий Пашко в писал государю Алексею Михайловичу: «… сын боярско Дмитрей Фирсов из таво твево государева нового Балаганского острога послал от тебя служилых людей в дальные улусы тое же большия Балаганские земли по рекам Осе и по Белой и по Иркуту и до Байкалу озера и велел достальных князцев и их улусных людей по тому ж под твою государеву царскую высокую руку подводить…

И всех, государь, твоих государевых новопашенных крестьян послал я, холоп твой, из Енисейсково острогу в тот государев новой Балаганской Братцкой острог в обоих посылках 65 семей».

В донесении Иркутского воеводы за 1690 год  записано, что в долину реки Белой «было прислано пашенных крестьян и гулящих людей … женатых 106 человек, холостых 54».

Официальной даты, когда было основано село Бельск, разумеется, нет. 1691 год был временем постройки острога, одна из башен  которого сохранилась до сегодняшних дней.

Я почему-то знаю ее под именем башни Ермака. Но вряд ли в Бельске бывал сам Ермак, ведь не мог же он прожить 200 лет. Скорее это были или его потомки или его последователи.

В разделе «достопримечательности» Бельска я расскажу подробнее, что мне удалось узнать об этой башне. Главное, что хочу отметить прямо сейчас – казаки, когда осваивали Сибирь, не строили такие башни, где ни попадя.

По крайней мере, если посмотреть на другие сибирские укрепительные башни, а главное на то, где они были размещены, то мы без труда можем увидеть, что там, где казаками были в свое время установлены остроги, со временем появились города!

Это Иркутск, Томск, Усть-Илимск, Якутск, Братск. Я так думаю, Бельск – одно из немногих мест, которое, не смотря на то, что здесь была размещена одна из ключевых оборонительных точек региона, со временем не превратилось в город.

Возможно, это связано с тем, что Бельск расположен в огромном котловане и через него всегда было бы достаточно сложно проложить любую «трассу» для связи его с большой Россией.  Здесь и сейчас нет ни магистральных трасс (Московский тракт проходит в стороне), ни железной дороги, по реке Белая не было открыто судоходство. Бельск так и остался уютным уголком вдали от шума и суеты, и я очень надеюсь, что он останется таким как можно дольше.

В 1691 году иркутский воевода поставил в Бельском остроге своего наместника, боярского сына Евдокима Курдюкова. Этот самый Курдюков на пару с неким воеводой Савеловым времени даром не теряли. Здесь они были царями и богами. Свои законы устанавливали, свои оброки назначали, да обирали крестьян как хотели. А в 1696 году забайкальские казаки даже совершили здесь маленькую революцию, «раскулачив» жадных и зарвавшихся начальников.

Но вернемся к острожной башне.

Срубленная из круглых бревен, построенная без единого гвоздя – башня является символом села наряду с церковью, которую в советское время почти разрушили и сейчас в очередной раз начали собирать деньги на ее восстановление.

 

Наличие в селе Сретенской церкви опять же еще одно свидетельство тому,  что село и в давние времена было не захудалой деревенькой «о пяти дворах», а стратегически важным  местом, которого к счастью не коснулась железная рука современной цивилизации.

Эта железная рука быстро превратила Иркутск из таежного края в асфальтовую пустыню с бетонными коробками. С другой стороны Бельск достаточно быстро упрочил свои позиции сильного земледельческого села, и его уже в те времена было сложно назвать маленькой деревушкой или заимкой.

Фотопост: Бельская церковь

18 век

Равномерно, хотя и редко расставленные по всему Предбайкалью деревни-заимки к середине XVIII века стали опорными пунктами процесса колонизации края русскими, окончательно закрепившими его за Россией.

В XVIII веке село заселяли крестьяне-переселенцы, большей частью из северных губерний России (Вологодская, Пермская, Архангельская и др.), которые сменили первую волну переселенцев XVII века, в основном казаков.

Поначалу и долгое время село населяли ссыльные каторжники. Кого-то, быть может, это шокирует, но это та часть истории, от которой никуда ни деться. С другой стороны, если вспомнить, как формировалась сама Сибирь с  17 по 20 века, и то, что и по сей день здесь больше тюрем, чем где бы то ни было, можно представить из какого контингента состояла публика, быстро населившая эти земли.

В Сибирь ссылали в наказание, а это надо сказать должны были быть не мелкие пакости, а достаточно серьезные правонарушения.

В 1637 году Государь царь и великий князь Михайло Фёдорович Всея Руси.  Повелел: «Которые тати и розбойники в средних и малых винах, запетнав и бив кутом, давати на чистые поруки з записми. А иных в средних винах, запетнав ссылать в Сибирь…».

А пятнати розбойников: на правой щеке «рцы», на лбу «земля», на левой щеке «буки». А татей «на правой щеке «твёрдо», на лбу «аз», на левой щеке «твердо» ж.

А малая вина: разбой один или татьба одна или две небольшие, а убивства и пожегу не было. А средняя вина: розбой два или татьбы три небольшие, а убивства и татьбы не было же».

Но к этим злодеям часто присоединяли просто тех, кому не повезло или тех, кто был не той национальности (как те же цыгане, например). Такие люди тоже стали частью программ по переселению. Начиная с 17 по середину 20 века таких программ было несколько, в Сибирь высылали  целыми семьями, сгоняя людей с насиженных мест. Во-первых, это помогало «разгрузить» перенаселенные центральные регионы.  А главное это позволяло говорить о настоящем освоении сибирской колонии, что гарантировало данному региону определенный суверенитет, теперь его  не так-то легко было потерять.

Уже с 70-х годов XVIII века правительством России принимаются меры для организации заселения новых земель. Так, с 50-х годов того же столетия для заселения привлекаются иностранные колонисты- немцы, греки, болгары, молдаване, армяне и др. Переселением русских крестьян занималось Министерство государственных имуществ. Им до 1861 года было переселено порядка 170 тысяч ревизских душ, то есть около 400 тысяч человек.

Лишь за период с 1861 по 1882 годы в Сибирь переселились более 240 тысяч человек, как правило в Томскую и Тюменскую губернии Западной Сибири. 50 тысяч человек отправились на Дальний Восток- причём значительная их часть из соседних восточносибирских районов Иркутской губернии и Забайкальской области.

Конечно, были и те, кто ехали в Сибирь сами, по собственной воле, в поисках лучшей доли, чтобы найти здесь в суровом таёжном краю свой новый дом. Однако, если только обратить внимание на статистику переписи Иркутской губернии в 1890 г., согласно ей здесь числилось:

• дворян потомственных и личных — 4441,
• духовенства православного белого — 1880,
• монашествующего — 87,
• католического — 2,
• лютеранского — 1,
• еврейского — 1,
• ламайского — 10,
• магометанского — 9;
• почетных граждан потомственных и личных — 1368,
• купцов — 1 623,
• мещан — 27 111,
• цеховых — 2 983,
• крестьян всех наименований — 223812,
• регулярных войск — 2546,
• состоящих в запасе, отставных нижних чинов, солдатских жен и детей — 18039,
• казаков — 5230,
• инородцев оседлых — 14 178,
• кочевых — 103 633,
• бродячих — 2 085,
• иностранных подданных — 68,
• ссыльнопоселенцев и водворяемых рабочих — 29 218,
• политических ссыльных — 619,
• поселенцев из ссыльнокаторжных — 5 441,
• лиц, не принадлежащих к означенным разрядам — 482.

Т.е. по большому счету почти половина из всех населявших Иркутскую губернию в то время были, по меньшей мере, социально небезопасны. Да и надо ли говорить, что люди, которые оказались в Сибири по воле случая, а тем более в наказание не могли, да и не особо хотели относиться к этому месту и друг к другу с подобающим уважением.

 

19 век

В Сибири особое отношение ко всему, что связано с декабристами. Пожалуй, только потому, что они привозили с собой не только бунтарский дух, но и культуру.

Бельск единственное место во всем Черемховском районе, где когда-то жили декабристы. Историки декабристоведы называют трёх декабристах живших в этом селе: П.Ф. Громницкого(1801-1851), И.А. Анненкова и В.Н. Колесникова. Сейчас, правда, от их пребывания в Бельске практически ничего не осталось.

В глухом сибирском селе декабристы являлись первыми  представителями европейской передовой мысли и культуры. Их х трагическая судьба породила в народе жалость, сострадание, о них сложились легенды. Несомненно, что влияние свободолюбивых борцов за свержение тирана-монарха и установление конституционной республики в России сказалось на мировоззрении первых интеллигентов, появившихся в Бельске во второй половине 19 века.

Кем они были и как оказались в Бельске? У каждого была своя история.

Петр Федорович Громницкий (1801-1851) – уроженец Пензенской губернии, из мелкопоместных дворян. Служил поручиком в Пензенском полку, член «Общества соединенных славян», примкнувшего к тайному «Южному обществу». В следственном деле в части «Сила вины» сказано: «Сам возмутительного не сочинял, но имел стихи от Спиридова и передал для прочтения стихи Спиридову, написанные на лоскуткеи заключающие подследственного, чиновника Ильи Иванова, на одном из допросных листов Петр Громницкий вписал своей рукой по памяти эти стихи. Следователь густо зачеркнул строчки, но специалисты их расшифровали:

Лемносский бог тебя сковал

Для рук бессмертной Немезиды,

Свободы тайный страж, карающий кинжал,

Последний судия позора и обиды.

Вот так поэзия А.С. Пушкина стала инструментов в руках первых русских революционеров.

В Бельске он жил на поселении с декабря 1835 года по 1851 год. В марте 1841 года был арестован, как распространитель антиправительственных сочинений М.С. Лунина.

Почти год просидел на гауптвахте, отпущен в Бельский под надзор полиции. Умер от чахотки в больнице солезавода. Погребен на приходском кладбище Усольской Спасской церкви Тельминской волости 2 июня 1851 год.

 

Василий Павлович Колесников – портупей прапорщик из Оренбурга. Был участником тайного общества, которое в 1827 году с провокационной целью организовал и предал правительству Ипполит Завалишин, брат декабриста Дмитрия Завалишина.

Молодые члены это организации, как гласит обвинительное заключения, «ложно понимали любовь к Отечеству», а поводом послужило «воспламенение ума происшествиями 14 декабря 1825 года».

Был с товарищами осужден на четвертование, замененное каторжными работами.В конце 1828 года оренбургские декабристы были доставлены «по канату», т.е. прикованными к железному пруту, в Читинский острог.

В январе 1933 года партия декабристов была отправлена на поселение, среди них был «молодой человек Колесников, который так плакал прощаясь со всеми, остающимися в тюрьме, что всех растрогал». Сведений о времени и месте проживания Колесникова в Бельске неизвестны.

Иван Александрович Анненков (1802-1878) – сын советника нижегородской гражданской палаты. Офицер кавалергадского полка. В 1824 годувступает в «Северное общество».

14 декабря взвод кавалергардов под командованием Анненкова прикрывал орудия на Сенатской площади, но в действиях восставших участия не принимал.

Верховным судом приговорен к 15 годам каторжных работ и пожизненному поселению в Сибири.

В 1828 году в Читинском остроге в оковах обвенчался с приехавшей к нему француженкой Полиной Гебль.

Прасковья (Полина) Егоровна Анненкова родила в Петровском заводе дочь Ольгу в 1830 году, в 1831 году сына Владимира, а в 1835 – Ивана.

В 1836 году семья Анненковы прибыла на поселение, жена и дети сначала были в Иркутске из-за нездоровья, а Иван Александрович выехал на место поселения село Бельское и нанял у одной вдовы дом.

«Который как и все крестьянские дома в той местности, состоял из двух комнат: одна чистая, с голландской печкой, другая – с огромною русскою. Обе комнаты разделялись широкими сенями, где впоследствии с большим трудом удалось устроить плиту…»

Как вспоминает уже ставшая взрослой Ольга Иванона «ни мебели, ни посуды…немыслимо было достать… Чтобы иметь хотя бы молоко, пришлось заводить свое хозяйство, которое отец решил устроить на маненр крестьянских, и двор наш начал наполняться лошадьми, коровами, птицею и вообще всем необходимым, чтобы жить не покупая ничего, так как купить было негде». Только после обращения к губернатору Бельский исправник Мандрыка отвел Анненковым земли для хлебопашества и сенных покосов.

В 1856 году вышла амнистия и Анненков с семьей переехал в Нижний Новогород. Проездом их дом посетил французский писатель А.Дюма, восхищенный историей гвардейского офицера и француженки и написавшего на этот сюжет роман «Учитель фехтования»

Декабристам, ставшим культурным символом 19 века в Бельске, село не понравилось. Да и с чего бы вдруг?

Сибирь никогда не была, и возможно не будет тихим местом, населенным добродушными людьми. Суровый климат, суровый край, суровые сибирские мужики…

В общем-то, здесь совсем нет необходимости рассказывать о прославленном на всю современную Россию своим сильнейшим криминалом город Братск, или построенный руками, а значит, и на костях заключенных Ангарск.  У нас почти каждый город имеет свою криминальную историю.

Вот каким помнит Бельск 1836-1838 годов Полина Анненкова: «В селе Бельск мы пробыли около двух лет и всё это время находились в постоянных тревогах и волнениях. Жизнь была самая безотрадная и даже не совсем безопасная. Бельск когда-то был населён ссыльными раскольниками, и ВТО время, когда мы жили там, большинство жителей занимались конокрадством, так, что постоянно приходилось слышать, что там-то ограбили, там-то убили или, чего хуже, подожгли, чего мы особенно боялись, так как не имели почти никаких средств против пожара. Не проходило почти ни одного дня, чтобы не рассказывали о каком-нибудь страшном происшествии».

Во всяком случае, и сегодняшняя статистика преступлений прочно держит Иркутскую область одним из лидеров криминального хит-парада России.

Это я к чему. Ведь помнят же российские деревни времена, когда избы не запирали, и все были уверены, что никто на чужое не позарится. Криминал если был, то был в городах, где никто друг друга не знал и в силу разных причин концентрация «лихих» людей здесь была гораздо выше, чем в деревне.

А вот назвать Бельск типичной тихой деревушкой вряд ли было можно.

В любом случае, если бы этот «сброд», наводнивший Сибирь не разбавляли дворянство и крестьянство, Сибирь и сейчас наверняка бы не отличалась от некоторых африканских стран своим варварством.

Но первые благодаря своей просвещенности и высокому уровню культуры, а вторые за счет имевшейся у них природной моральной устойчивости всё-таки смогли сгладить своей праведной жизнью острые углы царившего здесь во все времена беспредела. Естественно, свою лепту в данный вопрос вносили и местные органы власти. Сначала

Как рассказывала моя прабабушка Александра Максимовна своей дочери Валентине (моей бабушке) — криминогенная ситуация на тот момент в деревне была тяжелейшая. По её словам «корову на ночь заводили в сени», т.к. могли запросто увести или прирезать, оставив хозяевам «ножки да рожки».

Самый отъявленный знаменитый разбойник села – Дарский Иван Иванович. Вор, купец, ухарь и бандит – вот как о нем отзывались односельчане.

Он в своей лавке торговал краденным добром, цены у него всегда были дешевле, чем у Кисилева или Кабакова, школе на праздники делал богатые подарки.

Лихо он свои дела обделывал. Вот одна из историй о нем.

Зашел он в избу к богатому буряту. На лугу ходят коровы, кони, быки из бурятского стада. Гость пьет с хозяином тарасун, через открытые окна выглядывает на луг и говорит:

— Хороший у тебя бык Бадма. Однако я у тебя его воровать буду.

— Однако я его хорошо охранять буду

— Завтра украду Бадма. Если изловчусь, поставишь мне четверть водки.

Бадма бился об заклад, Дарский уезжал. Всех родичей и работников вытсавлял бурят вдоль дороги с ружьями, с кольями, от зари до зари высматривали они вора. А он и не думал ехать по дороге. Он ночью по болоту, по луговине подобрался с другой стороны к пригону, привязал быка за рога и затянул на сани, хлеба дал и ускакал затемно.

У него такое устройство было – блочок, канат.

Конь тронется – бык дернется и завалится. Ноги завязал, перехватил через тулово и лежит, не шелохнется добыча.

Хватились хозяева да поздно. Пришлось нести четверть.

 

Конь у Дарского быстрый, сильный. Дарский на нем призы брал, когда на масленицу по Белой конные бега устраивали.

Да тот Дарский не просто таким вот ухватистым был. Жестоким он был и расчетливым. Ни с кем и ни с чем не считался. Брата своего из-за наследства зарезал, семью Самойловых вырезал, всех под чистую, и старых и малых. Деньги искал.

После раскулачивания, в 20-е годы 20 века Дарский из села исчез. Неожиданная встреча с ним произошла у односельчанина Дарского в 1934 году Степана Слюсарева.

Произошла она в поезде из Хабаровска в Иркутск. Дарский предстал перед односельчанином в военном мундире с другим таким же господином, в чине, за ними вестовой ли, денщик ли, почтительно следовал. Слюсарев и спросил младшего чином, кто это, мол, такие? Тот и рассказал, что это начальники БАМлага Френкель и его заместитель Дарский, а едут они из своего управления на строительство вторых путей. Оба произведены в начальство из отбывающих наказание преступников на строительстве Беломоро-Балтийского канала.

По рассказам некоего Логинова, начальниками там служили только самые отъявленные негодяи-уголовники. Подчинялись они только Москве, Кагановичу и Сталину. Нужны специалисты-инженеры – делали запрос, и через короткое время привозили им специалистов, поднятых с постели и исчезнувших из обычной жизни до конца стройки. В лагере для них все условия были для работы. Но все только в стенах лагеря, без права выезда, без права переписки.

А с рядовыми в лагере обращались хуже, чем со скотиной. Бараки неотапливаемые, голодный паек. И сколько требовалось рабочих рук – столько привозили в лагеря «врагов народа», строивших пути, осваивавших Север.

Вот нашел Дарский и там свое место. Стал орудием наказания для инакомыслящих или просто мыслящих граждан своего Отечества.

На крови, на слезах, таких вот узников построен весь Север, весь Восток нашей страны. Бесплатный труд голодных лагерных, позволял кормить комсомольцев-добровольцев отправлявшихся и участвовавших в этих же стройках.

А еще одна неожиданная встреча Дарского с односельчанином произошла уже после войны. Один молодой Бельский житель после окончания школы милиции получил направление на работу в Западную Украину. Прибыл в пункт назначения, как водится, явился в исполком. И в кресле руководителя увидел…. Ивана Ивановича Дарского, поседевшего, постаревшего. Он, конечно, к нему – здравствуйте, мол, вон где пришлось односельчанам встретится. Тот ему возражает – ошиблись мол, меня зовут так-то и так-то. А голос Дарского, да и внешность его. Написал он матери письмо в тот же день об удивительной встрече, весь Бельск тогда о Дарском только и говорил. И вдруг, через несколько дней в родительский дом молодого милиционера горькая весть пришла – убит милиционер на Западной Украине. Завздыхали, заговорили Бельские – это уж, как пить дать, Дарский постарался.

Вот такие вот оборотни в погонах.

 

Как бы то ни было, но время шло, а в XIX веке Бельск уже был  большим, богатым,  купеческим селом. В одном этом селе было сразу три завода — кирпичный (кирпичи изготавливались из местной глины с добавлением яичных желтков). Маслозавод, где делали и сыр, и масло, пахта была очень вкусная, свиней они  держали и сывороткой поили, пивоваренный (здесь варили настоящее баварское пиво Миллер, заправлял заводом настоящий немец, чьим именем был назван этот пенный напиток), и кожевенный, который выделывал чемоданы, лайковые перчатки, особо ценившиеся хромовые сапоги.

Процветали тут и другие ремесла, здесь даже свои балалайки делали. В самом деле, не ждать же пока с Большой земли привезут новую балалайку! Было развито и скотоводство и земледелие.

В XIX веке Бельск стал известен как излюбленное дачное место, куда на лето приезжала интеллигенция из местных и  даже таких дальних городов как Красноярск и Хабаровск. В то время по Бельску «гуляли дамы в шляпках», как вспоминала моя прабабушка и что мы собственно можем увидеть на фотографиях начала 20 века  учителя Рубановского.

Учителя на деревне всегда были самими уважаемыми людьми, они не только были носителями знаний, как наук, но и учили людей жизни, этой главной науке жизни.

Русские народные учителя в конце 19 начале 20 века жили идеями великого Льва Николаевича Толстого, по его «Азбуке» учили детей. Высоко чтил писателя и местный интеллигент Сизых.

И надо же так случиться, что в 1905 году поставили к нему на квартиру молодого унтера, хорошо знавшего самого Толстого. Больше того, жившего в графском имении писателя и в мальчиках служившего у него кучером в Ясной Поляне.

Бывший кучер рассказывал и о толстовской школе, и про обычаи графа. Хорошо у него  кучером служить: хозяин Лев Николаевич сам коня запряжет, сам правит, мальчика сзади посадит, и едут они от одного поля до другого.

Молодых крестьян граф имел обычай женить: на свадьбу дарил молодоженам коня и средства на обзаведение хозяйством. Если же молодожен не на дело деньги те спускал, а в загулы ударялся, то хозяин ему уже коня не давал.

В Бельске даже местная школа имени Льва Толстого, вот такая вот неожиданная связь.

А какие в Бельске были праздники! Рождество, святки, катание на санях, ряженные по улицам ходят, песни поют, святки, катания на санях, ряженные по улицам ходят, песни поют. Масленица – неделя, вот уж где веселье, вот где веселый широкий пир! Обязательно конные бега, на которых чаще всего побеждал Дарский на своем скакуне.

На Пасху катали крашенные яйца от самой церкви по гору – тогда гора полого спускалась к Большой улице.

В Христов день, в заутреню разжигали костер на дворе церкви и палили из пушки, стояла такая, купец Титов подарил храму.

Звон колокольный аж на фарфоровой фабрике слыхать было. Гармошки играют, девки поют. А какие красивые жили в Бельске люди – учителя, приказчики, мастеровые почти всегда тут стояли.

В Народном доме свои артисты-любители показывали концерты, спектакли. Все эти события стали символом эпохи конца 19 начала 20 века в селе Бельск.

 

20 век

Конец XIX — начало XX веков как уже отмечено в моей родословной стали временем, с которого я и веду отсчет времени не только своего рода по папиной линии, но и  жительства этого рода в селе Бельск.

Итак, по моим предположениям в селе Бельск поселились мой прадед Матусевич Семён Власович, либо здесь могли жить и его родители. Но в силу того, что он было цыган, то вполне может быть, что Бельск – стал первым местом его осёдлой жизни. А вот прабабушка моя Орлова Александра Максимовна  была точно не из этих краев. Как рассказывал прадед он привез её из Якутии, там видимо тоже жили цыгане.

В это время село действительно было богатым и большим, описание, а главное фотографии Бельска и его жителей того периода сохранились благодаря уже упомянутому мной Гавриилу Рубановскому. Приехали они в Бельск не позже 1906 года.

Семья Гавриила Илларионовича и Агнии Степановны Рубановских заложила в селе Бельск целую учительскую династию. Невестка Рубановских была учительницей моей бабушки.

В Бельске очень любили эту семью, уж очень добрые и хорошие люди это были. Со всеми они были добры и приветливы, к ним шли и с радостью и печалью. Если спевка, то сбор в саду у Рубановских, Гавриил Илларионович первый музыкант и хормейстер. Если репетиция спектакля, так в их доме, ведь –Рубановский режиссер.

Самого Рубановского вспоминали как веселого, музыкального человека – на скрипке, на гитаре играл, в спектаклях участвовал. К тому же и руки у него были золотые – и гравер был и художник и фотограф. Когда перед революцией стали организовывать потребительский кооператив, он, как человек, образованный, прогрессивный, вошел в правление сельпо. С 1920 году работал в сельпо бухгалтером, с 1931 года перешел главным бухгалтером в артель «Красный партизан», там он проработал до 1938 года. Что написал доносчик, за какие преступные слова был вырван из жизни этот человек. Родным осталась только записка, переданная Гавриилом Илларионовичем с соляных рудников, в которой он писал, что мол, не волнуйтесь, власти разберутся. «Рядом со мной такие люди, что я по сравнению с ними — песчинка». Реабилитировали Рубановского еще при жизни Сталина, но уже посмертно.

Как мы видим на фотографии, сделанной Г. Рубановским в 1906 году в начале прошлого века на том месте, где сейчас Обелиск, чуть пониже, рядом с дорогой был базар, где сельчане и приезжие из близлежащих заимок продавали и покупали вещи, овощи, скот. В том здании, где сейчас администрация местная, был магазин.

Этот магазин также был построен из местного кирпича, только вот новая власть зачем-то сделала деревянный второй этаж и входную группу из современного кирпича, которые достаточно плохо вписываются в экстерьер здания. Но это моё личное мнение.

Начало XX века было настоящим расцветом здесь крестьянства и ремесел в селе. Здесь действовали и кожевенные и кузнечные цеха, маслобойня и пивоваренный завод, обжигали кирпич из местной глины. И мой прадед, как многие здесь сажал хлеб, были у него и лошади и скот.

 

Начало 20 века не предвещало никаких бурь и потрясений, более того, к этому моменту село вступило в эпоху своего расцвета.

Но в самой стране невозможно было скрыть революционные волнения. Докатились они и до далекого сибирского села.

В смутное революционное в России время навалились на Бельск пожары. Горели хозяйства самых зажиточных мужиков, которые кожи выделывали. На Петров день в 16 сожгли Донского. На Рождество – Боровченко. А потом уже на святки загорелся дом у Калистрата Павловича Алексеева.

Схватились тушить, пожарная машина не работает, снег не тушит.

Очень быстро все сгорело, ведь он только-только  отстроился на Верхней улице, от реки далеко. У него завозня, конюшня новые, все смолистое, мигом все занялось, и коней вывести не успели. Там и кожевня у него была и толчея – чаны с дубом стояли.

Но мужики-погорельцы эти все равно выправились, из выделанных кож кроили чирки, продавали в базарные дни.

Деньги у них водились, каждый потом себе по дому купил.

 

Но тоже самое начало XX века стало для всей России очень непростым временем. Конечно, все революционные события отзывались здесь позже, но не миновали село вовсе. Все производства сошли на нет очень быстро, буквально в течении 30-35 лет. И из богатого села, находящегося практически на полном своем обеспечении, Бельск начал превращаться в типовой колхоз, каких в то время  по всей России были тысячи.

 

В январе 1920 года со стороны Черемхова в Бельск пришла целая армия, пехотинцы, обозы, конные.

Вот как вспоминает эти события Георгий Григорьевич Слюсарев:

«Стояли лютые морозы. В один из дней ближе к вечеру, а стемнело рано, хорошо помню, что смеркалось, — в село по дороге из Черемхова вошли каппелевцы. Мы выскочили из ворот – шли они плотной стеной, во всю ширину улицы от дома до дома.

Впереди верховые, санные упряжки, потом пехота. Одеты были кто во что, выглядели не как армия, а кА сборище людей. С меня один солдат снял новую шапку, на себя нахлобучил, а суконную на мою голову натянул. Я домой прибежал,отцу рассказал, он стал солдатскую шапку рассматривать, а она как лошадиный потник, и вши так и кишат. Отец ее в печь в огонь бросил.

Разошлись белые по селу, на ночевку. Пошарились по кладовым у крестьян, лавку сельповскую выгребли, забирали во дворах  все, что можно: фураж для коней, мясо и продукты. На другой день ушли по дороге на Усолье-Сибирское».

Это армия Каппеля продвигалась к Восточной границе.

После ухода каппелевцев в том же январе в Бельск въехали верховые партизаны из отряда братьев Уваровых. Среди них были и Бельские — Андрей Кобелев и Николай Батурин. Так в селе и установилась советская власть. Председателем волостного ревкома стал Андрей Кобелев.

А уже в апреле 1920 года представитель из Черемхова Южаков проводил запись в комсомол. Первыми записались Георгий Слюсарев, сын коммуниста, его товарищи Алексей Скрябиков, Андрей Андреев, Мария Лохматова, Мария Скрябикова, Мария Самарина.

Местная власть активно взялась за свою работу, твердые задания по сдаче государству стали для крестьян хуже всяких оброков. Внутренняя напряженность отношений между богатыми и бедными крестьянами села подтолкнула Бельских коммунистов к организации коммуны «Идеал».

Сто крестьянских семей из Бельска и соседних заимок  выехали в соседний аларский район и построили коммуну «Идеал», действующую до 1930 года

В 1929 году родилась моя бабушка, поэтому ее детские и отроческие воспоминания уже неразрывно связаны со временами царствовавшей  в то время советской власти.

В тридцатые годы начали раскулачивать крепких крестьян, не обошла стороной эта беда и нашу семью. Хотя по признанию бабушки их семью сложно было назвать кулацкой или даже излишне зажиточной. Да хлеба было много, коней было много, да и ртов не мало. Но советским комиссарам это не было оправданием. Хоть и далеко Бельск от Москвы, но и здесь запросто могли «забрать» и увезти в неизвестном направлении только по анонимной глупой записке.

С тридцатого года не осталось в Бельске ни одного производства. Были только 2 колхоза, да артель «Красный партизан», объединившая оставшихся не у дел ремесленников.

Потом был голод, который бабушка помнит очень отчетливо. Хоть это и безумно, и совсем не похоже на правду, но в деревне люди тоже голодали! Варили и ели лебеду, крапиву, картофельные очистки. Собственный скот заводить не могли, да и боялись, ведь корову могли запросто забрать в колхоз, ведь все же было общее. Вот только делилось все далеко не поровну. У кого-то пусто, а у кого-то густо. Как всегда.

Конечно, кто-то не переставал хорошо жить и в то время, это те, кто смогли быстро перестроиться и сдружиться с советской властью.

А в 38 кто-то последнего Бельского священникам ножом до смерти исколол. Весь дом перерыли, искали кубышки с золотом.

В сороковые военные годы здесь конечно война ощущалась меньше всего. Линия фронта была очень далеко. Но это не делала жизнь Бельских жителей очень легкой. Много Бельских жителей годных по возрасту и здоровью были отправлены на фронт.  На фронт ушли не только мужчины, но и девушки, две сестры Спешиловы.

На установленной на Обелиске мемориальной доске — 156 имен – та дань, которую взяла Великая Отечественная Война с села Бельск.

Один из воинов был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза. Это Николай Андреевич Иванов. Воевал на Западном, Центральном, Белорусских фронтах. До победы он не до жил совсем чуть-чуть, он погиб в апреле 1945 года у города Хагельсберга.

Уже в 90-х его именем была переименована главная улица села – Большая, теперь она называется улицей Иванова.

В военное время в Бельске начала действовать организация «Партизан», в которой занимались разными производствами, в том числе и для обеспечения фронта. Делались телеги, колеса к ним, упряжь, делали и собственные валенки, и многое-многое другое.

Относительно спокойной жизнь здесь стала только когда вся эта смута более менее устаканилась. А это только в годах 50-х прошлого века.

После войны, в 1951 году на территории Бельского сельсовета решением сверху были объеденены все колхозы в один – имени Калинина

В 40-50-е годы были построены старая двухэтажная школа, четыре магазина 2 продовольственных и 2 промтоварных, один из них даже работал по типу супермаркета. Был открыт пионерский лагерь, позже их здесь было целых 3 или 4.

Под прикрытием новой линии власти была почти разрушена каменная церковь, её развалины берутся восстанавливать уже не первое десятилетие.

В 1960 году в Черемховском районе создали совхоз-гигант «Черемховский», включавший девять филиалов от реки Белой до реки Ангары.

В него вошло Бельское отделение.

Однако уже в 1964 году гигант распался на три совхоза, один из которых стал основой и современного  Бельского хозяйства.

В конце шестидесятых, когда председателем совоза был Юркевич Иннокентий Макарович. Время его правления было чуть ли не самым благополучным в истории Бельского совхоза.

Сверху из центра раздавались команды, что сеять и сажать, в какие сроки. Полным ходом развивалось директивное планирование, сравнявшее колхозы и совхозы. Но именно совхоз, советское хозяйство, а точнее бы назвать госхоз – ударил по нему со страшной силой.

С конца 60-70-х в Бельске значительно расширилось административное строительство. Была построен «шапочка» -второй этаж кирпичной конторы, водонапорная башня и водопровод, баня, асфальтирование главной улицы Бельска, здание детского сада-яслей, общежитие для школы-интернеата.

И разумеется – объект соцкультбыта – мемориал славы с обелиском, память о Великой Отечественной Войне. Он был построен в 1970 году к 25-летю Победы и стол 10 тысяч рублней. А руководил всеми работами, массовыми субботниками, Владимир Алексеевич Пономарчук.

Ну и строительство нового Дома Культуры, которое зачем-то разместили прямо рядом с кладбищем.

В 70-е годы в Бельске была построена столовая, дом культуры и некоторые магазины.

В шестидесятые — семидесятые годы начинается растекание населения, сокращение дворов. Индустриализация увела из села львиную долю молодежи. Она уезжала за образованием, за более интересной и перспективной работой. Уехал из Бельска мой отец и его сестра Люба.

Восьмидесятые годы были уже на моей памяти. Из Иркутска мы сюда приезжали на автобусе, в пятницу вечером сюда с иркутского автовокзала выезжал автобус ПАЗик. А в воскресенье мы ехали назад в город.  То ли у всех детей вестибулярный аппарат такой слабый, но в этом автобусе меня постоянно укачивало.  А сколько раз этот автобус ломался по дороге, и нам с мамой приходилось идти по нескольку километров до деревни пешком.

В магазинах в то время продукты и вещи было принято «выбрасывать», а за ними стоять в очереди. Причем в очередь нужно было занимать заранее. Мы с бабушкой постоянно ходили и в магазины, в ожидании, когда они откроются, тут так же как в городе давали продукты по количеству людей стоящих в очереди, ну и всякие праздники мы тоже не пропускали. Вот и покупала бабушка, по возможности, в прок. У нее вон до сих пор хранится целый десяток керамических вазочек для цветов, которые она купила «про запас».

Ходила я с ней и на работу, когда она сторожила дачи КРЗ. Как же там было здорово, потому что эти дачи располагались в настоящем сосновом лесу. Весной там цвел багульник, а летом распускалась куча цветов. Был там и малинник и клубнику мы там собирали и маслята.

Правда уже в 90-е эту дачу расформировали, строения распродали, одно из сооружений дачи, а именно столовую бабушка купила и теперь здесь наш дом. А на месте этих дач сельчане организовали свалку. Ума не приложу, куда раньше-то мусор девали? Сейчас эта свалка в деревне протянулась на километр не меньше и это за несколько лет!

Как я уже сказала, в восьмидесятые мы с бабушкой активно посещали всякие мероприятия. Зимой я ходила в клуб на ёлку, а летом проводились фестивали.

Вот на одном из таких фестивалей мы стали счастливыми обладателями настоящего пылесоса «Урал». Мы его не получили как приз, а купили, причем на аукционе! Проработал он, к слову сказать, очень долго и рёва был неописуемого!

В 1982 г. село решением Иркутского облисполкома село Бельск объявлено историко-архитектурным заповедником.

Вплоть до 90-х годов село продолжало стремительными темпами сокращаться.

 

21 век

Кстати, еще одним поводом для радости жителей Бельска стали недавние выборы мэра Черемховского района. Победил их односельчанин Юрий Шапенков, долгие годы он руководил местным совхозом и заслужил от земляков только положительные отзывы.

Кроме сохранившихся построек того времени, благодаря местному музею  до нас дошли и предметы обихода местных жителей прошлых веков. Там в музее сейчас находится много предметов быта и вещей того времени, это и прялка и настоящий ткацкий станок, которому уже больше 300 лет и самовары и деревянная посуда. Местные мастерицы по рассказам старых людей воссоздали и костюмы того времени.

Отдельная тема — это местный музей. Экспонаты собирали всем миром. Старожилы Бельска и окрестных деревень приносили сюда вещи, которые десятки лет без дела валялись в стайках, в подвалах, на чердаках. В центре экспозиции — ткацкий станок. Долгие годы он в разобранном виде валялся в сарае, пережил несколько наводнений. Однако, восстановленный умельцами Дома творчества, даже удосужился сплести небольшую дорожку. Корявенькую, конечно, но не надо забывать — этой чудо-технике сто лет. Или около того… Посетители также могут увидеть здесь старинную мебель, патефон, коллекции древних утюгов, полусгнившей упряжи, а также потрескавшихся корыт. Наверное, из-за одного такого бабка гоняла своего деда в знаменитой сказке Пушкина о золотой рыбке.

На дворе усадьбы банька — ее еще не касалась рука реставратора. Так что последним, кто здесь мылся, скорее всего, и был тот самый староста Трескин. Правда, с тех пор много воды утекло…

Сейчас я не владею статистикой, но это очевидно, молодежь из Бельска уезжает. Причина, как я понимаю из разговоров, одна — здесь нет работы. А ведь мало кто захочет много работать и мало получать. На мой взгляд, если бы не эта причина, то жить сюда переехали бы многие горожане.

Во всяком случае, что стоит отметить, в последнее время на улицах Бельска появилась новая категория граждан – это молодые мамы с колясками, которые деловито прогуливаются по Большой (Иванова) улице.

Эта картина настолько не привычна, что я решилась сделать даже несколько фотографий. Это означает одно либо рождаемость в селе резко повысилась, либо выросло благосостояние сельчан, которые начали покупать коляски своим детям.

А может это просто стираются привычные границы между городом и деревней? Поживем, увидим…

Материал подготовлен мною по рассказам бабушки,  книгам о Бельске и статье в газете «СМ-Номер1»

Музей истории села Бельск Иркутской области

Бельская башня